Неожиданное разнообразие жуков-грибовиков в европейском янтаре
В статье описан новый вид Xenophagus simutniki вымерших жуков семейства Erotylidae, найденный в позднеэоценовом ровенском янтаре. В связи с описанием нового вида изложена возможная эволюционная история этой группы жуков.
Жуки-грибовики Erotylidae – семейство жуков объемом более чем в 100 родов и несколько тысяч видов. Многие эротилиды очень красивы – на черном лаково-блестящем фоне видны яркие красные и желтые извилистые полосы или пятна. Бывают блестящие изумрудно-зеленые, с синим отливом… Впрочем, много также мелких невзрачных жучков черного или бурого окраса. Группа преимущественно тропическая, хотя встречаются и в умеренных широтах.
Найденный новый вид относится как раз к невзрачным: бурый, длина тела всего 2.7 мм.
Ровенский янтарь – один из видов янтарей, встречающихся в Европе. Есть еще балтийский янтарь, саксонский… Всё это – следы существования «янтарного леса», который существовал здесь 40 млн. лет назад. Леса давно нет, остались закаменевшие кусочки смолы деревьев, окатанные морем. Считается, что территория современной Украины тогда была островом, а Белоруссия и Польша тогда были на морском дне. На острове рос лес, следы которого мы и находим. Другие следы «янтарного леса», балтийский янтарь и саксонский, существовали примерно в то же время, хотя условия в них были несколько различны.
Сейчас в янтарях находят окаменевших насекомых и сравнивают фауну различных янтарей, пытаясь представить климат и экологию, чтобы понять, что происходило в Европе миллионы лет назад.
Это был хвойный лес с примесью тропических растений, одной из основных пород в нем, согласно одной из современных гипотез, был сциадопитис Sciadopitys. Сейчас единственный выживший представитель таких хвойных деревьев живет в Японии, на островах Хонсю, Сикоку и Кюсю. Это вечнозеленые деревья до 40 м в высоту, ствол до 4 м в обхвате. Когда-то леса таких деревьев покрывали значительную часть северного полушария. Может быть, облик древнего янтарного леса напоминал современные японские субтропические леса. Более подробно о янтарном лесе сказано в статье Э.В. Мычко «Янтарный край: древнее сокровище в янтаре».
Тогда следует считать, что окаменевшая смола сциадопитисов и есть то, что мы называем янтарем. Впрочем, согласия у ученых пока нет, многие считают, что мы не знаем, какая же порода деревьев составляла янтарный лес. Но смола есть, и в смоле закаменели тысячи видов насекомых. Жуки-грибовики находятся в янтаре сравнительно часто, и почти каждая находка – новый вымерший род. То есть тогда, несколько десятков миллионов лет назад, жили совсем другие роды этих жуков, не современные. Так бывает совсем не всегда: относительно близкое семейство жуков-скрытноедов Cryptophagidae показывает совсем другую картину. Найденные в янтаре экземпляры скрытноедов относятся к современным родам, это вымершие виды современных родов. А вот у грибовиков фауна сменилась на уровне родов. Более того, фауна балтийского, ровенского и саксонского янтаря значительно различается по составу эротилид (точнее, в подсеместве Xenoscelinae, изучением которого мы занимаемся в этой статье).
Современные роды этой группы жуков имеют непересекающееся распространение. Они не встречаются вместе.
Распространение ныне живущих палеарктических родов Xenoscelinae. Зеленые точки — Zavaljus; синие точки — Macrophagus; красные точки — Xenoscelis; черные точки – месторождения янтаря: балтийское, ровенское и саксонское.
Даже в восточной части Европейской России, где ареалы сближены, наименьшее расстояние между популяциями Zavaljus и Macrophagus - 150 км (Ульяновская область). Вероятно, это определяется различными экологическими предпочтениями видов, род Zavaljus теснее связан с хвойными лесами, а Macrophagus – преимущественно степной, встречается на цветах и в гнездах пчел Anthophora и Halictus. Жуки рода Xenoscelis встречаются в мертвых стеблях молочая, под гниющей растительностью и под камнями.
Сейчас Xenoscelinae - это довольно редкие жуки, от былого богатства остались немногие роды, в каждом роде 1 вид, и найти их трудно. А в янтарных фаунах, 30 млн лет назад, они встречались намного чаще, чем сейчас. Эти Xenoscelinae составляют половину всех находок жуков-грибовиков в балтийском янтаре и это единственное подсемейство грибовиков, известное из ровенского янтаря. Эти жуки были довольно обильны на берегах той древней «Балтики». Итак, мы видим картину вымирания Xenoscelinae, довольно обильная группа в эоценовом янтарном лесу сейчас представлена немногими родами. Почему произошло это вымирание? Что случилось?
Одна из гипотез об облике тех давних земель изображается так:
Руссоскандия была примерно размером с современную Гренландию, а Волынская суша (с ровенским янтарем) – поменьше. Так что Xenoscelinae, которые хоть и не любят жить вместе, вытесняют друг друга, на маленькой Волынской суше вынуждены были сосуществовать.
Современная фауна Xenoscelinae включает три тропических вида, два вида из умеренных регионов, но наибольшее разнообразие видов — четыре известно из субтропиков. Естественно предположить, что усиление сезонности европейского постэоценового климата привело к резкому снижению численности и разнообразия ксеносцелин, области их распространения разошлись. Разные роды находили для себя возможности существования в более мягком климате эоцена и встречались рядом друг с другом, а с увеличением сезонности и жесткости климата разошлись, следуя за своими экологическими оптимумами: их экологические ниши сузились, сократились.
После мягкого климатического оптимума случился кризис, и благополучное существование фауны этих жуков было разрушено, каждый род «ухватился» за какую-то экологическую возможность. Xenoscelis, который близок к вымершим Xenophagus и Xenohimatium, приспособился к районам со средиземноморским климатом. Zavaljus сумел остаться на севере, таким же образом адаптировались муравьи родов Formica и Lasius – за счет симбиоза с тлями, а Zavaljus, возможно, вошел в симбиотические отношения с осами. То есть существование в суровом климате становится возможным благодаря тесной связи с важным источником питания. В более южных ландшафтах этот род Zavaljus вытесняется родом Macrophagus, связанным с пчелами.
Существуют гипотезы о том, чем питались древние жуки-грибовики. В этом семействе происходил переход от исходного питания спорами и гифами плесневых грибов к питанию отмершими частицами детрита с одной стороны, и к питанию тканями живых растений, к фитофагии – с другой. Одни роды – возможно, это относится к Zavaljus – переходят к иптанию мертвой древесиной, а в линии Macrophagus от прежнего питания грибами переходят к питанию пыльцой, отсюда связь с цветами и пчелами. При этом есть данные, что в эоцене жуки-грибовики были связаны с саговниками, а эти растения в связи с изменениями климата прошли через «бутылочное горлышко» вымирания. Прежде широко распространенные саговники стали значительно боле редкими – и этот кризис коснулся и связанных с ними жуков.
Эти изменения – переход от мягкого субтропического климата к более жесткому и сезонному, смена питания (от мицетофагии к сапрофагии и фитофагии, к питанию пыльцой) привел к вымиранию множества видов и родов древних жуков-грибовиков. Вдобавок более молодые группы грибовиков вытесняли более древние роды на окраины ареала, в субтропичексие и умеренные зоны. Поэтому эти более молодые линии грибовиков сейчас господствуют в тропиках. Современные роды ксеносцелин – небольшой остаток прежде очень богатого родами и видами семейства, обитавшего в янтарных лесах.
В общем, после эоцена сильно похолодало и любящие тепло древние группы частично вымерли, немногие из них уцелели, приспосабливаясь к более холодному климату. Современные ксеносцелины – реликты древней теплолюбивой фауны жуков янтарного леса.
Из таких фрагментов мозаики собирают целостную картину изменений на планете, создавая реконструкции развития климата и различных групп живых существ, большую картину эволюции.
Подробнее ознакомиться с результатми исследования Вы можете в публикации:
Georgy Yu. Lyubarsky, Evgeny E. Perkovsky, and Dmitry V. Vasilenko. 2023. Unexpected Diversity of Xenoscelinae in Priabonian European Amber: The Third Xenosceline Species from Rovno Amber. Life 2023, 13(3), 636